Форум » Оборона Ленинграда » Воспоминания гражданских » Ответить

Воспоминания гражданских

иван: Собираем сюда воспоминания гражданских лиц, попавших на линию фронта в Урицке. ЛИТЕРАТУРА Рубежи памяти : сборник краеведческих работ / сост. И. В. Золотова. — Санкт-Петербург: Администрация Красносельского района: Координационный совет по патриотическому воспитанию подрастающего поколения Красносельского района Санкт-Петербурга и краеведению, 2016. — 130 с.: ил. http://krlib.ru/rubezhi-pamyati

Ответов - 74, стр: 1 2 3 4 All

ALEX: Крупный железнодорожный узел Лигово (Урицк) разрушен, в нем нет ни одного целого дома, все станционные постройки превращены в груды мусора и кирпичей, полотно железной дороги взорвано, шпалы сняты... Немецкий гарнизон Урицка был изолирован и в жестоких уличных боях уничтожен полностью. Могилой для немцев стали и поселок Володарского, и Стрельна... Павел Лукницкий. "Ленинград действует...". Книга третья

Д.митрий: События мая 1945 года всем хорошо известны. Возвращение войск Ленинградского фронта, Парад Победы, праздничный салют! Для меня же война закончилась летом. В августе нас, нескольких человек с работы, послали в район Лигова на сенокос, вернее, на просушку сена. Но сена не было, так как трава ещё не была скошена, делать было нечего, и что бы как-то скоротать время, я стал ходить в ближайший лес за грибами. Тогда местность от железнодорожной станции Лигово до посёлка Горелово представляла низкорослый лес, домов не было вообще. И вот в этом-то лесу было огромное количество разложившихся трупов немецких солдат. Прошло уже полтора года, а трупы ещё не были убраны, сюда никто не ходил, но подосиновиков было много. Я пережил блокаду и каждый день видел смерть, так что эти трупы на меня впечатления никакого не производили. Рядом с нами на другой стороне шоссе Ленинград – Таллин также была бригада таких же косцов, у них кто-то подорвался на мине, и нас всех отозвали в Ленинград. В это время с фронта вернулся мой отчим и настоял на том, чтобы я уволился с работы и перешёл в 7-й класс уже дневной школы. И.В.Ясиницкий, профессор кафедры физической культуры и спорта http://www.spbumag.nw.ru/2005/04/6.shtml

NickolaY: "...В начале сентября [1941] мама отправила меня к дяде в Стрельну помочь выкопать картошку и немного привезти с собой. 8 сентября на трамвае №28 с рюкзаком картошки я выехал из Стрельны. Где-то в районе станции Лигово мы услышали стрельбу береговых и корабельных зенитных орудий. Кондуктор объявила, что вагон дальше не пойдёт: нет тока. Все пошли пешком. Было это около 18 часов. Затем в стороне города мы услышали взрывы и увидели клубы дыма. Находились мы около завода "ПишМаш", так что обзор был очень хороший. Никакого зарева пожаров в это время над городом ещё не было. Он был залит яркими лучами заходившего солнца. В районе нынешней Комсомольской площади меня задержали и направили в бомбоубежище. Когда я вышел, было уже темно, и вот здесь я увидел большое зарево. Как стало известно позже, это горели Бадаевские склады..." Л. КОШКИН Источник: Память: Письма о войне и блокаде (выпуск 2). Лениздат, 1987. Стр.382


NickolaY: Немного не в тему форума, но... Я встретил такие строчки касающиеся жизни Дмитрия Шостаковича(если вы не знаете кто он такой-то дальше можете не читать ) во время войны: ...Казалось, что о сочинении музыки не может быть и речи. Вместе с бригадой Консерватории он работал на оборонительных рубежах: рыл противотанковые рвы на участке от залива к больнице Фореля и до станции Дачное. Потом вошёл в пожарную команду для дежурств на крыше Консерватории... Источник: Память: Письма о войне и блокаде (выпуск 2). Лениздат, 1987. Стр. 532 Он у нас на Юго-Западе рыл траншеи!!!!!! Вывод: Лопату в руки - и ФИГАЧИТЬ Полежаевский парк! Может ещё станете композиторами... Чем больше перекопаете, тем с большей долей вероятности! Заодно обогатите местных краеведов!

NickolaY: Ткачева Т.А.РАСТРЕВОЖЕННАЯ ПАМЯТЬ Первые послевоенные годы Лигова - Урицка (фрагменты статьи) ... Любовь Павловна Степаненко рассказала о том, что пережила во время войны: «До войны мы жили в Горелове, в 1938-м построили новый дом. В 1941м году, 13 сентября, пришли немцы. О том, что фашисты вот-вот захватят нас, никто жителям не сообщил. Мы оказались на оккупированной территории: мама 13 сентября не смогла уехать на работу - электрички не ходили. Отца взяли в армию, деда призвали еще в июле. Жили при немцах в Горелове в своих домах. В школу не ходили - она была закрыта. Мама устроилась работать, питались скудно, пекли лепешки из овсяной крупы. Рядом с нами жили финны, к ним немцы относились лучше. В Старо-Панове в первый год войны действовала православная церковь, там мы крестили ребенка нашей соседки зимой 1941. Помню, когда возвращались домой, был сильный артобстрел. Весной 1942 года отношение фашистов к местному населению изменилось. Молодежь стали отбирать и отправлять в Германию, а пожилых и нетрудоспособных отправляли в газовые камеры лагерей. ... Склад боеприпасов В начале 50-х годов у нас в Урицке происходили несчастные случаи: то корова подорвется в поле, то молочница утонет в воронке от снаряда. Молочницами у нас называли женщин, которые ездили торговать молоком в Ленинград. Земля в Урицке была начинена минами, гранатами, неразорвавшимися авиабомбами, поэтому в нашем городке постоянно проводились работы по разминированию. Помню, к нам на Льва Толстого пришел молоденький солдат с миноискателем и спросил у бабушки: - Хозяйка, у вас проверяли? Мин у вас нет? На нашем участке мин уже не было. А вот, что произошло на Староивановской улице. Минеры действовали по плану, методично обходили все придворовые территории, огороды. И неожиданно для обитателей одного из домов обнаружили аккуратно сложенные снаряды прямо на углу времянки. На пирамиду минометок хозяева не обратили внимания, а от нее куда-то шла проволока. Хозяев дома и жителей близлежащих домов попросили покинуть жилье, захватив самое необходимое. Военные приступили к опасной работе. На берегу реки Ивановки, примерно в 1943 году, немцы построили оборонительные сооружения: доты, в которых мог стоять автоматчик и вести огонь. Бронированная крышка дота в форме сферы имела отверстие для стрельбы и вращалась. После войны эти доты были в отличном состоянии. Вот в них и укладывали снаряды, минеры решили уничтожить снаряды и сами бункеры. Но они не подумали о том, какой силы окажется взрыв. Невдалеке на поляне мальчики играли в футбол, а на берегу, где травка зеленее, паслась коза, привязанная к столбику. И вот среди этой тишины грянули взрывы. Мальчишки остолбенели, потом побежали туда, где рвануло, хотели увидеть место взрыва. Минеры приказали им остановиться и не подходить близко к взрывающимся бункерам. Коза шарахалась из стороны в сторону на привязи и не могла никуда убежать. Снаряды рвались один за другим, сквозь прорези в бронированных крышках вылетали раскаленные осколки снарядов, дрожала земля, в некоторых домах выбило стекла в окнах. Когда взрывы утихли, мальчишки вскочили с земли посмотреть, что произошло. Обезумевшая коза чудом уцелела, рядом с ней шипел в воде осколок разорвавшегося снаряда. Эту историю рассказал мне Пузачев Виктор Иванович. Источник:Материалы историко-краеведческой конференции "Красносельский район: прошедшее, настоящее, будущее". - СПб, 2008

ALEX: Интересно!

Titan: После первого же взрыва снаряда внутри ОТ броневой колпак должен улететь хз куда. А так все похоже.

Atom: я думаю разговоры со старожилами, должны быть главной работой в настоящее время, только они могут устранить пробелы в вашей работе, через лет 5 уже некому рассказать будет.

ALEX: На передовых под Лиговом 9 июля. 6 часов вечера В 10. 30 утра за мной приехал на машине старший политрук Черкасов. С ним я поехал в Союз советских писателей, оттуда – в ДКА, где живет Елена Рывина. Мы помчались на передовые позиции – в 8-й полк 21-й стрелковой дивизии НКВД[23]. Быстро пересекли центр города, выехали в южную его половину. Здесь, в Московско-Нарвском районе, за Обводным каналом, громады домов стали крепостями: амбразуры в каждом, заложенном кирпичом окне, что ни окно, то бойница. В южной стороне улицы перегорожены баррикадами, возникающими уже начиная с Социалистической. Они пока еще разомкнуты, в них оставлены узкие проходы, где – для автомобилей, где – только для пешеходов. Чем дальше к югу, тем баррикады встречаются чаще, становятся все солиднее. Огибая свежие воронки, машина бежит по улице Стачек. Здесь, за Обводным каналом, трамваи уже не ходят, здесь город уже плотно перемешался с фронтом. Еще бродят дети и женщины, живущие коегде в своих домах, но баррикады и блиндажи, бетонные надолбы и проволочные заграждения переплелись с домами; естественные укрытия смешались с искусственными. В огромных корпусах общежитий Кировского завода – «вторые эшелоны», и странно, что, сколько ни обстреливают этот район, большинство домов стоит на месте неприступными крепостями-громадами, хоть и простреленными, хоть и поврежденными артиллерийским огнем. За Кировским заводом улица Стачек по всему ее протяжению укрыта с правой, немецкой, стороны стеной маскировочной сети, уплотненной множеством навязанных на нее тряпичных лоскутов. Едем вперед, патрули проверяют документы. Одетая в шелковое ярко-красное платье, черноглазая, худощавая, похожая на цыганку Рывина – весела, возбуждена, говорлива, с нею не соскучишься, но и мыслям своим не предашься! Большие корпуса – реже. Начинаются сплошь разбитые артиллерией деревянные дома, или пепелища, с торчащими кирпичными трубами. Они оборваны перед Лиговом, превращенной в хаотический пустырь, изрезанной ходами сообщения, полосой. В километре дальше, правее, где прогорелый остов завода «Пишмаш» и вышка, – уже враги. Они превратили руины завода в свой узел укреплений, густо насыщенный огневыми точками. Вышка – немецкий наблюдательный пункт, постоянно бомбимый и расстреливаемый нами. А здесь – порубанный, искрошенный рваным металлом парк. В нем блиндажи, укрепления. За ним – тоже открытое поле, до самых немецких позиций, курчавящихся редкой цепочкой деревьев. Блиндаж командира и комиссара полка – давний, аккуратный, доски чистенько покрашены зеленой краской. Позиции эти неизменны с осени. Бойцы и командиры – большинство пограничников, – человек триста, собрались на открытом воздухе, в парке, под деревьями, разбитыми минами и снарядами. Я читал рассказы. Елена Рывина – стихи. Бойцы и командиры были весьма довольны. За обедом (суп да каша) в блиндаже командир полка рассказал о недавней смелой вылазке восьмидесяти бойцов, пробежавших днем полтораста метров от своих траншей к траншеям врага. Бойцы пересекли это пространство в две минуты и столь внезапно навалились на гитлеровцев, что те не успели опомниться и почти не отстреливались. Перебито много немцев, взят «язык». Этот факт – уже значительное событие на фоне полного затишья на Ленинградском фронте. О нем говорят и пишут. Ибо ничего более крупного не происходит. Артиллерийские и минометные перестрелки, поиски разведчиков, действия авиации да боевая круглосуточная работа снайперов-истребителей – это все, что происходит в позиционной войне вокруг Ленинграда. Лукницкий Павел Николаевич. "Ленинград действует". Книга 2

Olants: Atom пишет: я думаю разговоры со старожилами, должны быть главной работой в настоящее время, только они могут устранить пробелы в вашей работе, через лет 5 уже некому рассказать будет. На сегодня осталось два человека, которые видели и помнят Урицк (Лигово). На сегодня можно найти дочь супругов Аннасон, учителей нашей, 383 школы. Может у неё сохранился альбом родителей. А в нем фотографии школы 1949 года, учителя на субботнике около кастела и горсовета, ...

иван: Олег, вы бы сами могли нарисовать план известных вам объектов Урицка и Старо-Паново? Я спрашивал вас, где был горсовет после войны (если знаете, до войны), вы не ответили еще.

Olants: иван пишет: Олег, вы бы сами могли нарисовать план известных вам объектов Урицка и Старо-Паново? Я спрашивал вас, где был горсовет после войны (если знаете, до войны), вы не ответили еще. К моему великому сожалению по объективным причинам пока не могу. Как Вы поняли, я использую только доказательную базу. Неожиданно собственники фотографий, запретили их публиковать! Старые фотографии есть у многих, еще не со всеми переговорил.

Olants: иван пишет: Олег, вы бы сами могли нарисовать план известных вам объектов Урицка и Старо-Паново? Да, маленький "нюансик" - моё краеведение началось примерно в 1959-1960 годах. Тогда по поручению школы мы с Симой Левинтовой объездили несколько архивов и музеев (в частности музей Железнодорожного транспорта, и Госучреждений). Что искали не помню. А вот отчеты писали подробные, с приложением официальных документов. Думаю, что отчеты могли сохраниться в школьном музее.

comme1: Михаил Иванович (священник) Одним из интересных людей, встреченных мною в жизни, был священник Михаил Иванович. После смерти мамы отец решил переменить место жительства, и мы, я с сестрой и отец переехали из Москвы в пригород Ленинграда - Лигово, где сельский совет предоставил нам комнату в доме священника, рядом с церковью и кладбищем, а отцу работу бухгалтером в дальнем колхозе. Комната была очень большая, в четыре окна. Обставлена она была довольно странно - вдоль стен стояли три узенькие коечки, а в середине, занимая почти всю комнату, стоял бильярдный стол, покрытый зеленым сукном /доставшийся Михаилу Иванычу по наследству/. Дом стоял на взгорке, отдаленно от всего поселка. Помню, что тетушки ужасались моей смелости, когда я, задержавшись где-либо до последнего поезда, возвращалась ночью через кладбище одна. Но мне, почему-то, страшно не было. Хорошие несколько лет прожили мы в этом доме. Священник Михаил Иваныч и его семья относились к нам с большой теплотой. Экономка, сестра его умершей жены, тактично посвящала меня в тайны ухода за домом, несложным рецептам кулинарии. Сама она вела дом прекрасно, подавая мне этим наглядный пример. Чистота в доме была необыкновенной. Мало того, что все буквально блестело, чистота эта не угнетала, она являлась, как бы, сущностью этого дома. Дочь Михаила Ивановича, Наташа, была баловнем отца и тетки. Она училась в консерватории по классу рояля. Это была хорошенькая улыбчивая девушка, у которой было всегда прекрасное настроение. Сам Михаил Иванович был человеком интеллигентным. В молодости он окончил духовную семинарию и, кроме того, имел музыкальное образование: играл на пианино и виолончели. Он охотно делился со мной своими знаниями в области литературы и музыки. Это был добрый, широко образованный, много знающий человек. Люди его любили и, несмотря на то, что религия во времена советской власти была запрещена, круг прихожан был широк. Его часто приглашали для совершения обрядов: похорон, рождений, свадеб, и просто на семейные торжества. В то же время, будучи весьма тактичным человеком, он никогда не навязывал своих взглядов и мнений никому. Обычно, по вечерам, в субботу и воскресенье к Наташе приезжали ее друзья из консерватории, и всегда состоялись прекрасные концерты, в которых участвовал и Михаил Иваныч, играя на виолончели. Эти вечера были для меня школой приобщения к музыке. На них звучали прекрасные мелодии арий из опер, оперетт, вальсы, музыка балетов, которая и по сей день доставляет радость моей душе. Для меня нет ничего прекрасней первого концерта для фортепьяно с оркестром Чайковского, вальса Сибелиуса или музыки к балетным сценам «Вальпургиева ночь» из оперы Гуно «Фауст». Наверное, для кого-то другие мелодии еще и лучше, но, впервые услышанные в доме Михаила Ивановича, они навсегда остались со мной. На этих музыкальных вечерах пели и танцевали. На них царили непринужденность и высокая культура общения. Но всему приходит конец. Кончилась и наша жизнь в этом доме. Разрушение его началось с того, что Наташа вышла замуж за еврея, чего не потерпело церковное начальство. За этот, так сказать «позор», Михаила Ивановича лишили сана и прихода. Пришлось ему уехать из этих мест. Уехал он в провинциальный город Бологое, где и поступил играть на виолончели в ресторанный оркестр. Умерла экономка, а Наташа затерялась где-то среди жителей Ленинграда. Мы были переселены в другой дом, где нам выделили шестиметровую комнатушку, так как наша красавица-комната понадобилась новому председателю сельского совета. Никакого труда не составило выселить двух беззащитных девчонок, особенно тем, у кого не было никакой совести. В нашей комнатенке мы прожили до самой войны, и когда вернулись, то не было не только этого дома, но по третьему-четвертому разу горела земля Лигово. Немцы заняли Лигово без боя. Далеко за пределы угнали население, значительную его часть расстреляли. В число расстреляных попал и наш отец, преданный какой-то злобной женщиной, как еврей и, якобы, русский шпион. После войны я попала в Лигово по необходимости явиться в военкомат. Тогда военкоматом назывались три столика, поставленные у вокзала. От когда-то цветущего поселка с красивыми домиками, старинной церковью, садами, парками и прочим, осталась вздыбленная, выгоревшая земля. Ушел невозвратно еще один кусок моей жизни. В этом году родилась моя дочь Любушка, мой самый большой друг и опора в старости и, несмотря на огромные трудности, самый счастливый год моей жизни. Имя Любовь я дала ей в знак своей любви к ней и ее отцу. Источник

иван: В годы Великой Отечественной войны Урицк 19 сентября 1941 года был оккупирован германскими войсками. Посёлок Лигово остался под контролем Красной Армии, его немногочисленное население в октябре 1942 года большей частью было эвакуировано в посёлок Парголово

comme1: Отрывок из сочинения по теме: "Война. Блокада. Ленинград" (по воспоминаниям блокадницы Ветлугиной Е.А.) "Военное детство". День Победы - этот праздник дорог каждому гражданину России. Сколько бы лет не прошло, для всего мира подвиг ленинградцев останется образцом мужества, несгибаемой воли к победе в дни суровых испытаний, а 27 января - день снятия блокады, всегда будет священным в истории России, Днем ленинградской Победы. В прошлом году 27 января в нашей школе я слушал выступление Ветлугиной Евгении Андреевны. Первый раз в жизни я услышал об ужасах блокады от человека, который пережил ее. В годы войны эта женщина была еще ребенком, но жизнь её была тяжелой и страшной. Я сравнивал свою жизнь с жизнью детей тех лет и понял, что детства у них не было, его отняла война. Дети не ходили в садик, школу, не играли, они, как и взрослые, боролись с голодом и пытались выжить. Прошло время, а я мысленно возвращаюсь к рассказу Евгении Андреевны: "Война застала меня в Горелово, мне было 11 лет. 13 сентября 1941 года я, мама, две мои сестры и маленький племянник бежали ночью под обстрелом в Лигово. Оттуда на последнем трамвае мы приехали в Ленинград. Жили у дальних родственников на Лермонтовском проспекте в углу комнаты. Спали на полу, укрываясь рваным одеялом. У нас не было ни одежды, ни обуви, поэтому старшие сестры не могли устроиться на работу. Свет в комнате не зажигали, а окна были заколочены фанерой. В комнате была печка - "буржуйка", её топили бумагой и книгами из хозяйской библиотеки, а потом жили без отопления и горячей воды. Становилось все тяжелее. Частые бомбежки нас уже не пугали, мы ждали смерть. В это время нам предстояло выдержать еще одно испытание. У старшей сестры украли продуктовые карточки, и нам пришлось целый месяц делить 375 грамм хлеба на пять человек. Мы спали сутками, что помогло сберечь силы. Мы выжили чудом».

Д.митрий: ...наступил сентябрь, дома в Лигове у меня остались все теплые вещи и документы, там могло быть и письмо от мужа. 14 сентября я отправилась в Лигово. На 36-м трамвае доехала до Стрельны, откуда до моего дома три километра. Я бежала знакомой дорогой, а навстречу с узлами, детьми и тележками шли люди, среди них я увидела знакомую с «Пишмаша». Она закричала: «Куда вы?! Там стреляют, грабят, никакой власти, немцы подходят, пропадете!». Я не стала ее слушать, побежала дальше. В Лигове горели дома, слышалась стрельба. Задыхаясь от дыма, я пробралась к себе – комната разграблена: ни зимней одежды, ни документов. Обратной дорогой к Стрельне я бежала одна, беженцев уже не было. Вот и шоссе на Ленинград, теперь до трамвайной остановки совсем недалеко. Красноармеец-регулировщик схватил меня: «Куда? Там уже немцы!». Он выбежал на середину шоссе и остановил полуторку, шедшую в Ленинград, потом схватил меня и бросил прямо на головы переполнивших кузов людей. От Нарвских ворот на трамвае-«девятке» я вернулась на улицу Пестеля. Элла ЭЙБЕР. МОЯ БЛОКАДА Источник

Д.митрий: ОДНАЖДЫ ПОД СОСНОВОЙ ПОЛЯНОЙ Война и блокада могли бы сломать жизнь водителю трамвая из Ленинграда Екатерине Ивановне Ромашовой. Но она выстояла, перенеся суровые невзгоды. Мы встретились с ней в маленькой квартире, где висит на вешалке парадный костюм с рядами орденов и медалей, которыми ее наградили за боевые и трудовые заслуги. - Наша семья проживала в Питере, на Боровой улице, дом 14. В конце 20-х годов отец в рядах 25-тысячников вместе со всем большим семейством отправился в Тверскую губернию. Там и погиб. Осталась мать с шестью ребятишками. Нам с раннего возраста пришлось работать и в своем хозяйстве, и на людей - в поле, наравне со взрослыми. Там меня, 15-летнюю, и приглядел в жены заезжий милиционер из Ленинграда и увез с собой. В конце 30-х я устроилась водителем трамвая. Тут и финская война случилась. Послали нас, самых опытных, раненых на трамвае вывозить с края города до госпиталя. Только было в ту войну больше обмороженных красноармейцев, чем раненых. А когда началась Отечественная война и немцы осадили город, мы в специально оборудованном вагоне возили раненых по госпиталям, а мертвых - на кладбища. Однажды под Сосновой Поляной попали в переделку. Фашисты прорвались к городу и наш трамвай захватили. Раненых выгнали на улицу. Тех, кто мог держать в руках лопату, заставили копать яму. А потом всех, в том числе меня, медсестру и врача, столкнули в яму и стали стрелять. А другие немцы уже забрасывали нас, многих еще живых, землей. Спасли выживших наши бойцы. Добрались до трамвайного парка Котлякова, там в медпункте мне сделали перевязку, и я снова повезла раненых в госпиталь на Университетской набережной. Источник

Titan: ... Уже совсем рассвело, когда в соседний дом повели пленных – мокрых обледенелых. Десант, как видно был большой, но растянулся по побережью. Напротив нас во дворе собрали больше 40 человек. Построили, повели по шоссе к переезду, где в железнодорожную будку загнали около сотни пленных: они могли там только стоять. Их не кормили и не выпускали, и вскоре они все поумирали. После десанта жителям велели убираться прочь. ... "За блокадным кольцом" Автор-составитель И.А. Иванова Сборник воспоминаний жителей Ленинградской области времен германской оккупации 1941-1944гг. "Я по-прежнему живу в Стрельне. В.Н. Анемподистова (Семёнова)" Переезд достаточно близко от передовой, врядли их увезли куда-то еще закапывать, скорее всего прикопали силами местных жителей где нибудь рядом в воронках. Может быть кто-то еще вспомнит...

NickolaY: Я думаю вот этот человек может многое рассказать: Может кто знаком?

иван: Вегетарианство спасло тысячи жизней в блокадном Ленинграде. Вот один из примеров. История которую я хочу рассказать мало известна широкой публике, хотя в узких кругах историков и работников всероссийского государственного архива она хорошо известна. Об этом не принято говорить и эта информация не стала достоянием широкой общественности по вполне понятным причинам. Итак, я представляю вашему вниманию историю Ангелины Прокофьевны Крепчуг. Ангелина родилась в Петрограде в 1930 году. Ее родители, рабочие кировского машиностроительного завода Прокофий и Светлана Крепчуг происходили из старообрядческой среды и оставались верны заветам предков несмотря на давление оказывающееся со всех сторон. Основными принципами по которым они жили и согластно которым воспитывали своих детей были честность и неприятие насилия в каком бы то ни было виде. Они не употребляли мяса и других продуктов животного происхождения и не носили кожаных вещей. Многие считали их странными чудаками, но все без исключения рабочие завода искренне их любили, т.к. не было более отзывчивых добрых и сердечных людей чем они. В 1938 году, когда Ангелине было 8 лет, ее отец Прокофий трагически погиб во время производственной аварии на заводе. Так она осталась с матерью и тремя младшими сестрами, и Ангелине пришлось взять на себя заботу о девочках. Началась Великая Отечественная Война и вскоре вокруг Ленинграда сомкнулось кольцо блокады. Светлана Крепчуг как и все продолжала работать на заводе иногда по нескольку суток подряд, пока в марте 1941 года фашистская бомба не оборвала ее жизнь во время бомбардировки завода. Так Ангелина осталась одна с тремя маленькими сестрами. На тот момент ей было 12 лет. Мы не будем описывать всех ужасов блокадных зим Ленинграда, приведем лишь несколько коротких отрывков из ее дневника: Декабрь 1941. ....Исчезли почти все голуби. Вчера наш сосед Иполит гонялся по двору за нашим котом Васькой. Было очень страшно. А сегодня его (Иполита) убило осколком снаряда. Тая и Лариса очень похудели.... Май 1942. ….Соседи вокруг давно съели всех животных. Не осталось ни птиц ни котов ни даже крыс. Приходила тетя Галя принесла нам какие-то кости умоляла сварить и съесть. Я сказала нельзя спасти свою жизнь за счет чужой. Тетя Галя долго ругалась а потом ушла.... Утром и вечером мы ходим смотреть на солнце, как учила нас мама... Ноябрь 1942. … Почти все кого мы знали умерли. Тетя Надя, тетя Галя, Зинаида Степановна и дядя Стас... очень голодно. Девочки все время лежат а я все время ищу еду... Летом 1943 года девочек, измученных, слабых, но живых эвакуировали в Москву. По официальным данным в первый самый тяжелый год блокады от голода умерло более миллиона ленинградцев. Взрослых, сильных и казалось бы здоровых людей. Как же удалось выжить трем маленьким девочкам? Ангелина Пркофьевна уверена что секрет их семейного здоровья в том, что ни они, ни их родители никогда не ели мертвой пищи. И именно это уберегло их от смерти страшной зимой 41- 42 годов. Дальнейшая ее судьба не менее удивительна. В 1956 году она с группой советских военных специалистов в качестве врача попадает на Кубу, где близко знакомится с Че Геварой и Фиделем Кастро, последний, кстати становится вегетарианцем именно под ее влиянием. После этого она работает в Камбодже, Вьетнаме, Анголе и многих других странах. В 1989 году в связи с закрытием военной миссии она увольняется из рядов вооруженных сил, но остается в Африке и посвящает свою жизнь борьбе с голодом и жестоким обращением с животными. Там она и находится по сей день ведя просветительскую деятельность среди местного населения. Дневник Ангелины Крепчуг имеет архивный номер ПП45598 и хранится в гос. архиве г. Москвы. Мало кому известно, что перед войной вегетарианцев в Ленинграде насчитывалось более полумиллиона. Большая часть из них не изменила своим принципам даже в самые тяжелые времена и многим это спасло жизни. Многие погибли на фронте, от артобстрелов и бомбежек, но достоверно известно, что смертность от голода среди вегетарианцев почти отсутствовала. К сожалению эта информация была не выгодна послевоенному советскому правительству сделавшему ставку на животноводство. Хотя некоторое время широко обсуждалась в научных кругах. Но как это часто бывает экономические интересы меньшинства одержали победу над здравым смыслом и неоспоримыми фактами.

SP: Летом 1942 года девочек, измученных, слабых, но живых эвакуировали в Москву.

Краевед: иван пишет: Вегетарианство спасло тысячи жизней в блокадном Ленинграде. ... Декабрь 1941. ....Исчезли почти все голуби. Вчера наш сосед Иполит гонялся по двору за нашим котом Васькой. Было очень страшно. А сегодня его (Иполита) убило осколком снаряда. Тая и Лариса очень похудели.... Май 1942. ….Соседи вокруг давно съели всех животных. Не осталось ни птиц ни котов ни даже крыс. Приходила тетя Галя принесла нам какие-то кости умоляла сварить и съесть. Я сказала нельзя спасти свою жизнь за счет чужой. Тетя Галя долго ругалась а потом ушла.... Утром и вечером мы ходим смотреть на солнце, как учила нас мама... Ноябрь 1942. … Почти все кого мы знали умерли. Тетя Надя, тетя Галя, Зинаида Степановна и дядя Стас... очень голодно. Девочки все время лежат а я все время ищу еду... Летом 1942 года девочек, измученных, слабых, но живых эвакуировали в Москву. По официальным данным в первый самый тяжелый год блокады от голода умерло более миллиона ленинградцев. Взрослых, сильных и казалось бы здоровых людей. Как же удалось выжить трем маленьким девочкам? ... Вряд ли эту статью из неизвестного источника возможно назвать "воспоминаниями" , т.к. опубликовано, всего лишь несколько тенденциозно подобранных строчек из дневника. Вероятно, достаточно большого. Да и само название статьи весьма спорно. И ещё, если девочек эвакуировали летом 1942г. на большую землю (в Москву), то почему в дневнике упоминается блокадный голод в ноябре 1942г. ?

NickolaY: Очередная утка для травоядных-фанатиков.

иван: Краевед пишет: И ещё, если девочек эвакуировали летом 1942г. на большую землю (в Москву), то почему в дневнике упоминается блокадный голод в ноябре 1942г. ? Конечно эвакуировали в 1943. Журналистка ошиблась. NickolaY пишет: Очередная утка для травоядных-фанатиков. Слишком резкая оценка Может ты еще не всё знаешь про законы жизни?

NickolaY: Просто я не считаю такие тексты заслуживающими внимания. Даже общее число погибших в блокаду никто точно не знает. А вот что "смертность от голода среди вегетарианцев почти отсутствовала" подсчитать видимо как-то сумели. Я уж молчу про "...пока в марте 1941 года фашистская бомба не оборвала ее жизнь..." Вообще отказ от поедания живности в блокаду это совершенно другой случай. Тогда отказ от поедания дворовой живности мог быть вынужденной мерой ограничения дабы не откинуться раньше времени от съеденного голубя или кота. Что за идиотское сравнение?! Мясо - мертвая пища? Хорошо! Тогда опилки и клей - живая что ли?

ALEX: http://www.sc244.spb.ru/index.php/2012-02-29-13-11-34/lenta-novostej/20-rubezh-propitannyj-krovyu-uritskij-oboronitelnyj-rubezh-v-nachale-blokady

Atom: История одной семьи: http://d-v-sokolov.livejournal.com/350663.html

NickolaY: Про неё же http://youtu.be/zxBdoLMK0vY

николаевич: По воспоминаниям жительниц поселка Клиново Тихомировой Е.В. (1923 г. рожд.) и Шабалевой Л.А. (1931 г. рожд.) с начала Финской войны (1939 г.) напротив поселка за клиновской дорогой размещалось подразделение зенитных батарей. Батарея размещалась на левом берегу реки Дудергофки. В тот период шпиономании и игры в секретность местным жителям было дано строгое предписание ни в коем случае не упоминать или посещать это военное расположение. В момент прихода немцев в Урицк бойцы подразделения в боевой контакт с немцами практически не вступали, за исключением ночи с 17-го на 18-ое сентября. В эту ночь бойцами батареи из поселка Клиново был нанесен мощный артиллерийско-оружейный огневой предупредительный удар по немецким подразделениям, сосредоточенным в северо-восточной части Урицка. В ходе возникшей перестрелки был убит один из родных братьев Тихомировой Е.В. и три бойца зенитной батареи. Все убитые были захоронены 20.09.41 в Клиново. Их братская могила, известная в народе как «Могила со звездой» бережно сохраняется. В ту ночь был тяжело ранена Соня Ляшкевич. Интересно, имеются ли какие-либо документы или дополнительная информация относительно событий, затронутых в рассказе жительниц Клинова?

Краевед: николаевич пишет: По воспоминаниям жительниц поселка Клиново Тихомировой Е.В. (1923 г. рожд.) и Шабаевой Л.А. (1931 г. рожд.) Возможно прочитать воспоминания полностью, в электронном виде, или они только на бумаге?

николаевич: Краевед пишет: Возможно прочитать воспоминания полностью, в электронном виде, или они только на бумаге? Письменных или электронных записей нет, но я предпринимаю попытки убедить их исправить этот пробел. Если есть конкретные вопросы по теме форума – присылайте мне через e-mail. Вопрос им задам и ответ перешлю. Сейчас пытаюсь расширить круг людей знающих Лиговское прошлое лично или располагающих как-нибудь документами по Лигову.

николаевич: Из хроники ТТУЛ: «13 сентября, суббота. На стыке наших 8-й и 42-й армий, противник прорвался к поселкам Володарскому и Урицку. Его танковые части захватили Финское Койрово, подошли к Пулковским высотам». Из воспоминаний В.М. Немзера, Л.Г.Питкянена бывшего гл. инженера трамвайного парка им. Котлякова (сейчас парк №9, пр. Стачек 112) и начальника Энергослужбы парка И.Е. Поха. «12 сентября 1941 г.в парк им. Котлякова попали первые два артиллерийских снаряда. На следующий день с 8 утра прекратилось трамвайное движение по всему Петергофскому шоссе, но утром 14 сентября оно возобновилось. Но еще с 12 сентября густой поток шел по шоссе и трамвайным путям в город. 15 сентября. 9 часов утра. Бешеная стрельба и разрывы снарядов в районе от Привала до Княжева. …Перед эвакуацией парка (вечер14, утро 15). Петергофское шоссе и трамвайные пути были перекрыты вагонами, прицепными ПМ и ЛП-33, загруженными песком и булыжником. На шоссе, в Ленинград, был оставлен узкий проход, находящийся под прицелом нашей артиллерии. Кроме того, на путях, идущих в сторону Стрельны, также стояли загруженные балластом трамвайные вагоны, перегораживая участок путей шириной 800 метров» «Так как контактная сеть была разрушена, то установку вагонов на баррикаду производилась с помощью паровоза. Во время расстановки этих вагонов при артобстреле был убит начальник снабжения Я.Б. Рубин». «15 сентября немецко-фашистские войска прорвались от Горелова к Финскому заливу и перерезали Стрельнинскую линию. Снаряд попал в Стрельнинскую подстанцию, и прекратилась подача тока. Как раз в это время шла перевозка раненых из района Стрельны. Около 20 трамвайных поездов из четырехосных вагонов находились на Стрелнинской линии. После прекращения подачи тока вагонные бригады пассажиры и раненные, под обстрелом пробирались к Ленинграду и к Стрельне. Те, кто попал в Стрельну, оказались в зоне оккупации. Вагоны остались стоять на линии и так простояли до конца блокады, до 1944 года. Конечно, они были полностью приведены в негодность». Источник: Ленинградский трамвай 1941-1945. Изд «Лики России», 1995.

Atom: Как раз в это время шла перевозка раненых из района Стрельны. Теперь понятно откуда на фотографиях такое количество трамваев, руководство не успело эвакуировать людей из Стрельны и окрестностей, что помешало раньше начать эвакуацию?

Краевед: Atom пишет: руководство не успело эвакуировать людей из Стрельны и окрестностей, что помешало раньше начать эвакуацию? А, что помешало раньше начать эвакуацию людей от Бреста до Стрельны? (Вопрос риторический) Atom пишет: Теперь понятно откуда на фотографиях такое количество трамваев Во время повреждений электросети в 70-80 годах, трамваев было не меньше.

николаевич: Atom пишет: руководство не успело эвакуировать людей из Стрельны и окрестностей, что помешало раньше начать эвакуацию? Конечно, если копнуть, то можно найти и"стрелочника". Цитата из воспоминаний В.М.Немзнера /Ленинградский трамвай 1941-1945/: "До последней минуты несла свою вахту на подстанции "Котляковская" электромонтер <...>, обеспечивая движение трамваев в южном направлении, и лишь когда гитлеровцы прорвались в район Стрельны , она отключила от электроснабжения всю Стрельнинскую линию". Фамилию электромонтера я опустил.

иван: Мой дом Петербург 5. Ленинград Виктория Леонтьева Этот день выдался солнечным и манил вспомнить еще и еще раз летние богатые теплом дни. Слабый ветерок, играя листвой, качал солнечные блики на дорожках петергофского хозяйства Биолого-почвенного факультета Л Г У. - Катя, помнишь, как летом мы здесь задержали шпиона, - начала ненадолго прервавшийся тихий разговор одна из девушек. - Может, это и не шпион вовсе был, а так, - ответила Катя, не отрываясь от работы. - Нет, нет, это шпион. Помнишь, Катя, Филипп Иванович сказал… Где-то громко ухнуло и, не договорив, Зина встала с колен и отряхнула прилипшую землю. - Катя, тебе не кажется, что взрывы стали совсем близко, - скорее не спросила, а сказала сама себе Зина. - Кажется, да, - Катя встала и прислушалась. Обе девушки, словно сговорившись, стали одновременно потирать ладонью о ладонь и слегка прихлопывать ими, стряхивая грунт. От долгого сидения на корточках слегка затекли ноги и теперь под коленками начало сильно колоть, и Зина немного потопала ногами в стоптанных старых туфлях, которые всегда надевала, когда шла на грядки. В это время снова грохнуло так, что заложило уши и дрогнула земля, и теперь уже казалось, что это рядом с хозяйством, с их цветами, и с ними. Девушки молча смотрели друг на друга, а при следующем ударе Катя повернула в ту сторону голову, и на ее лице отразилось спокойное недоумение. - Катя, бежим, это немцы, – испуганно, но твердо позвала подругу Зина. - Как же мы все бросим! - Бежим! бежим! Катя! Зина взяла Катю за руку, и быстрым шагом пошла к воротам. - Зина! Я уронила берет! – Катя вырвала руку и остановилась. - Бежим! Девушки пробежали мимо ограды, и, завернув за угол, побежали по тропинке к железнодорожным путям. По мере приближения к вокзалу им попадались такие же бегущие люди, разогнавшиеся рысью лошади с телегами, машины проезжали мимо, рассеивая на людей пыль. Зина услышала сначала тихий, но по мере приближения к насыпи более громкий гудок электрички. И выбежав правея вокзала на путь, Зина увидела эту гудящую электричку и бегущих к ней со всех сторон людей с напряжёнными лицами. Она тоже побежала туда. Электричка шла очень медленно, и машинист непрестанно давал гудок. Люди подбегали к поезду и старались вскочить и втиснуться в его вагоны. Зина сначала остановилась, пытаясь сообразить, в какой вагон ей лучше сесть, но вдруг обнаружила, что Кати нет рядом, хотя все это время Зина была уверена, что Катя бежит за ней. Зина остановилась и стала всматриваться в бегущих женщин, детей, пожилых мужчин, но Кати среди них не было. Не очень удобные для ходьбы старые туфли тот час промокли, когда Зина вступила в небольшую канавку, наполненную водой; но она даже не заметила этого. - Катя-я! Катя-я! Где ты-ы! - Твоя Катя уже давно стоит в вагоне, а ты так и останешься в Старом Петергофе, потому что это последняя электричка. Прыгай в вагон, что зеваешь, девка! Зина обернулась и увидела худенького, сухонького старичка в светлой кепке, темном костюме, держащего в одной руке небольшой чемодан, а в другой трость. - Давай! Давай! – повторил он и сам побежал к вагонам, слегка припадая на левую ногу и помогая себе тростью. Зина помимо воли прижала ладонь к пересохшим губам и тихо прошептала: «Мамочка…» Поезд въехал в Лигово, так и не переставая гудеть, и все, кто находился внутри него молили только об одном – скорее! скорее! А те кто бежал рядом с ним или не успел сесть просили – подождите! подождите! Вдруг впереди раздался оглушительный взрыв, поезд заскрежетал и стал. Издалека послышался приглушенный крик: «Машиниста убило! Бегите в Урицк!» Зина выпрыгнула на шпалу вслед за другими пассажирами. И вдруг она услышала пронзительный нарастающий вой и в следующую минуту какая-то гигинтская, ни с чем не сравнимая сила со всего размаху ударила о землю, так, что эта земля дрогнула и застонала, а затем послышались крики людей и все, кого видела рядом Зина, и кого она не видела, охваченные жутким страхом и ужасом перед этой всеистребляющей силой побежали вперед, подлезая под вагоны, падая, пачкаясь и крича. И Зина, подхваченная теми же чувствами, в каком-то никогда до этого не испытанном оцепенении, побежала по полю, а сзади снова послышался этот вой и следующий удар пришелся уже прямо по бегущим, ничем не защищенным людям, и те уже не смогли встать, а остальные продолжали бежать к Урицку и дальше к своему городу, надеясь, что он, их родной город, их дом, защитит от этой страшой силы, которой они сейчас не могут противостоять. Зина бежала, не чувствуя своего тела, а ноги двигались сами собой как два заведенных механизма, при этом ее колени поднимались очень высоко, потому что ноги боялись зацепиться за ком земли или канаву, и уронить все остальное. Но Зина не думала об этом, организм сам знал, что ему делать, что бы спастись, потому что вся жизнь в этом организме замерла, чтобы были силы двигаться вперед и вперед, вперед и вперед. Так же инстинктивно она прыгнула в небольшую канавку и быстро легла, прижавшись к нагретой солнцем земле, и эта земля сыпалась комьями на нее сверху, а затем она снова быстро поднялась и побежала. И на нее бегущую снова сыпалась земля... Она вбежала в свой двор и увидев вышедшую из дверей мать в наспех накинутом пальтишке. Зина остановилась, прижала руки к груди и опрокинулась на спину. ----------------------------------------- - Знаете что, Анна Ивановна, у вашей дочери трещина на черепной кости. Анна недоуменно покачала головой, - Зина последние два дня не выходила из дома, она испытала сильный шок, когда бежала от немцев в Лигово, но… - Возможно, в сильном возбуждении она не почувствовала боли, когда осколок попал ей в голову. Так значит, она потеряла на улице сознание? М-да-а, - раздумывая протяжно произнес доктор, - придется ей остаться у нас. http://www.proza.ru/2006/03/17-244

иван: Марк Агронский ДЕТСТВО, ОПАЛЁННОЕ ВОЙНОЙ ... Было ясно, что предстоящее возвращение домой будет не менее сложным хотя бы потому, что на руках был грудной ребёнок. Но мама «рвалась в бой», и уговоры местного начальства повременить не помогли. Фактор наличия грудничка, по-видимому, помог «выбить» подводу и уехать в первую очередь. Подробностей сбора не много. Хотя в этой глубинке и с недостатками, но всё же организационное начало в этом броуновском движении было. На сборном пункте в Кологриве на Соборной площади проходил смотр отправлявшихся в далёкий путь репатриантов, заключавшийся в проверке документов и изъятии с телег грузов, превышавших установленные нормы. «Излишки» сбрасывали с телег прямо на землю тут же на площади. Безжалостные контролёры-извозчики не реагировали на слёзы и просьбы уезжающих людей. По земле катилась отборная картошка, высыпаемая из мешков прямо в грязь и лужи. …Вереница нагруженных подвод на конной тяге с мужиками-возницами двинулась в путь. Большие дети и взрослые шли пешком, на телегах среди мешков и тюков – малые дети и немощные старухи. Дорога не близкая, разбитая, колёса иногда увязали по ступицу в грязи, до железнодорожной станции около 100 километров. Добирались не спеша, кажется трое суток, периодически останавливаясь на отдых. Ночью стояли, давая возможность отдохнуть и подкрепиться лошадям и людям. Спали тут же на телеге или около неё. …Товарный вагон, оборудованный деревянными нарами для ночлега. Вагон набит людьми под завязку. Спим вповалку, прижавшись друг к другу. Неожиданно, видимо, от резкого торможения поезда, вываливается толстая доска и падает одним концом на меня. Начинаю хныкать скорее не от боли, а для того, чтобы взрослые обратили внимание на пострадавшего. …Продолжаем двигаться в западном направлении с частыми и продолжительными стоянками на станциях и полустанках. На остановках ищем в первую очередь туалет и воду, затем что-нибудь съестное на привокзальных базарчиках. Запомнилась наиболее длительная стоянка в Чудово. Состав загнали в тупик. Вокруг многочисленные пути, до вокзала далеко. Отсутствие какой-либо информации о маршруте движения и, главное, о времени отправления стоящего состава не позволяет далеко отойти от вагона. Тут же разжигаются костры для сушки белья и приготовления пищи. Так колесим по европейской части России несколько недель. На улице и в вагоне очень холодно. На одной из длительных остановок можно было наблюдать такую картину: взрослые разводят костер, греют воду и пытаются вымыть грязных и завшивевших в дороге детей. С меня снимают рубаху и тут же бросают в костёр – не думаю, что рубашка была лишней, но другого способа избавиться от паразитов в дороге не было. Ради правды надо отметить, что вшивость в те годы приняла характер эпидемии, и санитарные службы принимали кое-какие меры по борьбе с педикулёзом. В частности, в городах при банях существовали т.н. санпропускники, где обрабатывали бельё высокой температурой. …Сидим на тюках на вокзале Гатчины. Всех пассажиров, не имеющих специальных пропусков для въезда в Ленинград, высадили на платформу в Гатчине. По словам мамы, вызов на возвращение в Ленинград у неё был, но пропуска не было, т.к. спецпропуска были введены после нашего отъезда из Кологрива. Недавно я прочёл, что, оказывается, 3 сентября 1944 года (мы были уже в дороге) ГКО дал указание ограничить реэвакуацию, и все ранее выданные разрешения на въезд отменялись. Однако, несмотря на строгий режим, ленинградцы рвались домой, и многим это удавалось. Мы же оказались выкинутыми на улицу в 40 километрах от города с грудным ребёнком, и прорывать очередную блокаду возможности не имели. Заслоны милиции устанавливались повсеместно, что узнал позднее из упомянутой выше публикации В.Кутузова, «На всех главных станциях и в Москве делается отсев (уголовная терминология!). В пути проводится постоянная проверка (т.е. нас могли высадить в любом месте!?)… Кроме того, имеются специальные заградительные посты на путях пешего перехода в город. (Военная операция против мирных безоружных жителей, в основном, женщин с детьми, аналогичная той, какая практиковалась в военное время против отступающих бойцов и дезертиров). …Продолжаем сидеть на грязном полу набитого людьми вокзала в 40 километрах от города без всякой надежды хоть на какую-либо помощь. Мама в отчаянии на последние деньги отправила мужу в воинскую часть телеграмму: «Сидим на вокзале в Гатчине и умираем от голода». Далее, по выражению мамы, произошло чудо. Неожиданно именно к нам подходит незнакомый мужик и предлагает маме работу в посёлке Тайцы. Затем подгоняет лошадь с телегой, грузит наши пожитки, и через пару часов мы оказываемся в тёплой избе. Разместили нас в тыльной половине одиноко стоявшего дома. С лицевой стороны этого небольшого дома с вывеской «Лесничество» размещалось правление лесничества, хозяин которого и оказался нашим сказочным избавителем. Разожгли печку, наварили картошки, которая оставалась в подполе после стремительного бегства немцев, квартировавших здесь в течение почти трёх лет. Картофеля, к сожалению, было немного, и нам хватило только на первое время. На чердаке, правда, обнаружили приличные запасы брюквы, которая зимой спасла нас от голода. http://www.proza.ru/2012/05/04/1450

SP: www.spbvedomosti.ru/print.htm?id=10268571@SV_Articles Валентин Богданов,житель Урицка в 1941 году : Перед войной мы жили в Лигове – тогда оно звалось Урицком. Здесь в июле 1941 года меня назначили связным в отряде самообороны, в задачу которого входило следить за появлением подозрительных лиц. В Урицке я находился до самого последнего дня, пока не подошли немецкие войска. Станция Лигово и поселок Ново-Паново были уже у врагов – нас разделяло только железнодорожное полотно. Перебрались отсюда 14 сентября. Взяли только то, что могли унести на себе. Еще раньше мы зарыли в ямы ценные вещи, посуду. Потом, после победы, ничего не смогли отыскать: все было перепахано войной. А в 1970-х годах, когда строители рыли фундаменты под новостройки, нашли немало таких «схронов», устроенных в начале войны лиговскими жителями

николаевич: О времени и обстоятельствах захвата Урицка немцами нет однозначного мнения. В разных источниках и разными свидетелями называются даты, лежащие в широком диапазоне значений – от 13-го до 17-го сентября 1941 г. Привожу рассказ еще одного свидетеля тех событий – коренной жительницы Клинова Тихомировой Екатерины Васильевны. «Немецкие солдаты никогда Клиново не захватывали и в нем там никогда не появлялись – в этом я уверена! В отношении же их появления в Урицке и наших боевых соприкосновений с ними в сентябре 1941, помню следующее. Утром 12-го сентября через Клиново по Пулковской дороге через мост по дамбе прошло артиллерийское зенитное подразделение (оно вынуждено было передислоцироваться из Красного Села в связи с немецким наступлением). Это был один из первых тревожных сигналов приближения немцев к поселку. Но каких-либо других боевых передвижений, военной активности и ажиотажа я не заметила, даже среди бойцов расположенной рядом зенитной батареи. В середине дня 13-го сентября после дежурства на работе в Ленинграде я на трамвае 28-го маршрута возвратилась домой. Все жители наших домов уже вынуждены были спуститься в подвалы, Находиться в квартирах было опасно, так как шел интенсивный ружейный обстрел Клиновских домов немцами со стороны Урицка. С самого раннего утра 14-го по Петергофской дороге в сторону Ленинграда двигался людской поток беженцев, предположительно, дачников из района Соломинок, Сосновой Поляны и Стрельны. Так продолжалось до 17-го сентября. 17-го сентября день выдался хмурым и дождливым. Вечером бойцы зенитной батареи получила приказ: «Атаковать немецкие позиции в Урицке». Мы наблюдали, как наши, уже частично знакомые солдаты-зенитчики с легким стрелковым оружием двинулись в сторону Урицка. Они прошли по Клинову двумя группами – одна по центру поселка, другая - по северному его краю. На подступах к Урицку завязался бой. Наши клиновские мальчишки с риском для жизни с чердаков и верхних этажей западных зданий поселка с любопытством наблюдали картину ночного боя, а иногда, стремясь помочь нашим бойцам, подтаскивали боеприпасы. Среди них были и два моих брата – Николай (16 лет) и Михаил (14 лет). К утру 18-го перестрелка стихла. Небо прояснилось, выглянуло солнце. Небольшая группа участников боя и ребятишек-наблюдателей столпилась у нашей первой парадной, обсуждая перипетии боя. Внезапно рядом с ними разорвался снаряд. Взрывом сразу были убиты мой брат Николай и три безызвестных солдата. Смертельное ранение получила и четырнадцатилетняя девочка – Соня Ляшкович. Осколок снаряда попал ей в голову, в результате чего она на третий день после ранения скончалась. Всех пятерых погибших 20 сентября похоронили вместе в одном из окопов, ставшем их братской могилой. После похорон я, не смотря на обстрелы и сложности передвижения по открытой местности, была вынуждена срочно покинуть поселок и пробираться в Ленинград. Дело в том, что тем же разрывом-убийцей был тяжело ранен мой второй брат Михаил. Осколками ему перебило руку и ногу. Самостоятельно ходить он не мог, а воспользоваться каким-либо транспортным средством не представлялось возможным. С большими трудностями по заболоченной низине мне и пришедшей на помощь семье Нагевых удалось волоком на одеяле дотащить раненого до Петергофской дороги. Здесь в районе Ульянки его подхватили бойцы проезжавшей мимо танкетки, а мы в сопровождении двух солдат добрались до Ленинграда. После довольно продолжительных поисков Михаила по Ленинградским госпиталям его нашли в больнице им. Коняшина на Московском проспекте (тогда – пр. Сталина). К концу войны брат уже практически выздоровел. Ходил без костылей, правда, «памятный» клиновский осколок так и остался у него в ноге до самой кончины в 2003 году. Уже в самом конце войны Михаилу удалось посетить руины Клинова. Нашел место братского захоронения и стал приводить его в порядок. Поставил обелиск со звездой, а рядом – исторический клиновский гранитный камень. Камень-символ далекого предвоенного прошлого поселка. Именно этот камень выступал в роли закладного камня при строительстве поселка. После завершения строительства на месте камня планировали воздвигнуть памятник инициатору и вдохновителю создания поселка Клиново - Якову Ильичу Клинову. Этот камень я и пережившие войну клиновцы называем «камнем нашего детства». По установившейся в те довоенные годы традиции, Николай, стоя на этом камне как на пьедестале, ежедневно в 10 часов звуком трубы оповещал жителей поселка о начале дня. Трубил и, конечно, не предполагал, какая судьба уготовлена ему, поселку и камню. Стерт с лица земли поселок, погиб Николай, но в нашей памяти и истории они будут сохранены надолго. В заключение хочу рассказать об уже упоминавшейся выше артиллерийской зенитной роте, одной из первых вступившей в бой с немецкими захватчиками 17.09.41 на северо-востоке поселка Урицк, в точке, где враг в наибольшей степени приблизился к Ленинграду. После окончания войны с Финляндией весной 1940 года эта рота обосновалась рядом с поселком на левом берегу Бабьей речки. Офицерский состав расквартировался в домах поселка и, в первую очередь, в его северном административно-хозяйственном двухэтажном здании. Рядовой состав жил в палатках на берегу речки. Орудия роты находились восточнее поселка за клиновской дорогой, идущей в сторону Петергофского шоссе. После начала Великой Отечественной Войны батарея играла важную роль при защите воздушного пространства города от вражеских налетов. Ее часто бомбили. У жителей поселка с бойцами батареи сложились дружеские, почти семейные отношения, не смотря на существовавший в те времена строгий режим секретности. Прилагаю фото моего погибшего брата Николая (фото 1940 г.), а также фотографии нашего брата Михаила. Одно фото относится к 1946 году. На нем он стоит рядом с братской могилой. На втором, сделанном 9 мая 1945 г., Михаил сидит на развалинах дома, на месте, где был вход в наше парадное. Наши ряды бывших жителей Клинова редеют. Но мы все-таки стремимся ежегодно 9 мая собираться у клиновского камня и братской могилы. На фото 1986 года мы в окружении нашего молодого поколения Клиновцев у развалин северного административно-хозяйственного здания поселка». http://shot.qip.ru/00mxY0-5veBVk7oC/ Моя беседа с Екатериной Васильевной Тихомировой состоялась 03.04.2014.

SP: Николаевич, спасибо за проделанную работу (и Тихомировой Е.В конечно тоже) .Очень интересно.

николаевич: Почему-то не удается опубликовать фото в самом посте. Попытаюсь выложить отдельно: http://shot.qip.ru/00mxY0-6veBVk7oD/ http://shot.qip.ru/00mxY0-5veBVk7oF/ http://shot.qip.ru/00mxY0-5veBVk7oE/ http://shot.qip.ru/00mxY0-5veBVk7oG/

SP: Николаевич,с Вашего позволения загрузил фото с ссылок,вот что получилось : 1. 2. 3. 4.

Елена: Два года назад я встречалась с Тихомировой 9 мая у этой братской могилы со звездой. Ее брата звали Николай. Моя мама родилась в Урицке в декабре 1937 года и жила до середины сентября 1941 с родителями в служебных домах бывшего имения Кушелева.Это были кирпичные дома на 4 квартиры, на 2 этаж вела деревянная внешняя лестница. Перед домиками была клумба, обнесенная кованной цепью на гранитных столбиках. В прошлом году мы эти столбики еще видели полувросшими в землю. От домов остались одни кирпичи битые. Мама помнит, что в их домах на 2 этажах были наши солдаты, совсем молодые и в новой форме( наверное, курсанты училища НКВД), а на 1 этаже стояли пушки и пулеметы. Мирные жители были в подвалах. Там же был перевязочный пункт. Ушли жители этих домов и поселка Клиново в Ленинград только с 3 попытки, когда наши специально завязали бой, под гром которого и смогли жители спуститься по булыжной мостовой Клиновской дороги (она как раз у братской могилки идет вниз к трамвайным путям). А потом мама все 900 дней была в блокаде.

николаевич: Елена. Вам привет от Екатерины Васильевны Тихомировой. Я с нею сегодня беседовал. Зачитал написанный вами текс. Она прекрасно помнит эти дома и их облик (деревянные внешние лестницы и их двухэтажный вид, а также некоторых их жителей, например, Эйсманта – владельца банджо и одной из двух лодок на озере). Прилагаю фото 13.05.1943, на котором отмечено местоположение этих домов. http://shot.qip.ru/00mzvj-5150Uz3tqA/

Елена: Очень обрадовалась Вашему ответу, Николаевич. Рада, что Екатерина Васильевна жива и здорова. К сожалению, у меня нет номера ее телефона. По-моему,при встрече она говорила,что живет где- то в северных районах города, а дочь ее живет в новых высотках за лесопарком Александрино по пр. Ветеранов. Если можно, перешлите номер телефона. Я -учитель истории и моя ученица написала исследовательскую работу по истории поселка Клиново до войны и в годы войны.Дома прислуги официально ,по-моему не входили в Клиново. На фотографии, которую Вы мне послали ( это немецкий снимок) 4 дома поселка Клиново находятся левее и выше от домиков прислуги. Строительство «Клиновских домов» было начато в 1928 году. Имя поселку было дано в честь старого большевика Якова Ильича Клинова: он был одним из руководителей треста "Знамя труда". По его инициативе началось строительство домов для рабочих. Нашла план , из которого следует, что поселок должен был быть построен в 3 этапа, построили почему-то только 1 часть.

иван: Елена, всё это есть на базовом сайте - http://ligovo-spb.ru/hist-klinovo2.html и текст вашей ученицы тоже - http://ligovo-spb.ru/hist-klinovo.html

николаевич: Елена Ее телефон - 3496418; я - Владимир Николаевич 7577255. Интересн, если это возможно, уточнить местоположение домов. Я отмечал их положение на фото по описанию Екатерины Васильевны и мог ошибиться. Это они, или...? http://shot.qip.ru/00mzvj-5150Uz3ttI/

николаевич: Еще о Клиновском закладном камне: Из статьи «Ленинградский рабочий», 19 июня 1987г. «Хотели перед войной установить и памятник Якову Ильичу <Клинову>, привезли большой кусок гранита, его, говорят, снарядом разбило на куски. Самый большой осколок стоит теперь в железной оградке».

николаевич: Один из вопросов, на который я (и, думаю, не только я) ищу ответ: «Когда и при каких обстоятельствах были стерты с лица земли большинство строений поселка Урицк». Вот, в частности, фрагмент из воспоминаний командира полковой батареи 14-го Краснознаменного стрелкового полка Копытенко А.Т. : «20.09.41 …по приказу командования два орудия нашей батареи с открытых огневых позиций: первое – от плотины бывшей водяной мельницы, второе – от «Клиновских домов прямой наводкой, зажигательными снарядами сожгли все дома северо-восточной окраины Урицка – расчистили передний край противника для нашего обозрения. …Огневой взвод лейтенанта Гусева с честью выполнил это задание». Но сопоставив содержания имеющихся на форуме снимков восточной окраины Урицка, а так же опираясь на личные впечатления, считаю: 1. После захвата оккупантами Урицка большинство строений поселка оставались невредимыми. 2. Подавляющая часть строений поселка было уничтожены в ходе Старо-Пановской операции (предположительно, 30 июля 1942 г.). 3. Основную роль в уничтожении поселка сыграл обстрел поселка нашими реактивными снарядами, выпущенными ракетной батареей М-31 из района бывшей больницы им. Фореля. Следовательно, датой уничтожения Урицка как поселка следует считать 30.07.42. (привожу ряд снимков с указанием отправных точек времени съемки) http://shot.qip.ru/00mzvj-5150Uz3txV/ http://shot.qip.ru/00mzvj-6150Uz3txX/ http://shot.qip.ru/00mzvj-5150Uz3txY/ http://shot.qip.ru/00mzvj-5150Uz3ty0/ http://shot.qip.ru/00mzvj-6150Uz3txZ/

Елена: Уважаемый Владимир Николаевич, спасибо за телефоны. Думаю, что дома прислуги отмечены верно. мама жила в доме 2 кв.4 . насколько я знаю из сайта о Лигово, сам господский дом Кушелева был разобран на кирпичи в 30-е гг, его на фото нет.( или я ошибаюсь?)

Atom: Елена, вы не ошибаетесь, главный дом был разобран в начале 30-х годов, на аэроснимках 39-года виден его фундамент.

Atom: Но сопоставив содержания имеющихся на форуме снимков восточной окраины Урицка, а так же опираясь на личные впечатления, считаю: 1. После захвата оккупантами Урицка большинство строений поселка оставались невредимыми. 2. Подавляющая часть строений поселка было уничтожены в ходе Старо-Пановской операции (предположительно, 30 июля 1942 г.). 3. Основную роль в уничтожении поселка сыграл обстрел поселка нашими реактивными снарядами, выпущенными ракетной батареей М-31 из района бывшей больницы им. Фореля. Да, похоже так оно и было.

иван: Такова селява... и была война...

николаевич: Елена пишет: Моя мама родилась в Урицке в декабре 1937 года и жила до середины сентября 1941 с родителями в служебных домах бывшего имения Кушелева. Осмелюсь предположить, что «служебные дома» Кушелевской усадьбы «проглядывают» на снимке 1939 г. вдали за перилами моста у шлюза на дамбе.

николаевич: иван пишет: Такова селява... и была война... Согласен, что была война, но были иногда и "трактовки" эпизотов. Читая наши воспоминания, помните это. Ветеран Урицка, В.Н.

иван: николаевич пишет: Осмелюсь предположить, что «Дома прислуги» Кушелевской усадьбы «проглядывают» на снимке 1939 г. в дали за перилами моста у шлюза на дамбе. Да, ракурс правильный. Но качество вашей оцифровки превратное

иван: николаевич пишет: Согласен, что была война, но были иногда и "трактовки" ее хода. Читая наши воспоминания, помните это. Ветеран Урицка, В.Н. Ну, это не новость. За Правду наказывали. В.Н., почему бы вам не описать довоенное состояние мельницы, её водяного колеса, оси, водослива. Описать само здание, крышу, площадь на дамбе (мощение). Должны же вы что-то помнить, если играли рядом

николаевич: иван пишет: В.Н., почему бы вам не описать довоенное состояние мельницы, её водяного колеса, оси, водослива Многое о прошлом, «преломленном» через мою память и, во многом, «пробужденном» в моем сознании благодаря существованию нашего форума, я написал. Сейчас написанное «проходит» домашнюю цензуру. В ближайшее время постараюсь поделиться результатами с вами и соавторами-форумчанами.

иван: Ааа, поторопился

николаевич: *PRIVAT*

иван: DOC здесь никак. Просто скопируйте текст (Ctrl+A, Ctrl+C) и вставьте в окно (Ctrl+V) сообщения. Свёрнутый текст реализуется крайне правой кнопочкой (сначала выделить его) Тег Если хотите скрыть от участников, то отметьте галочку «показывать это сообщение только модераторам».

иван: «Газета Приилимья» 16 мая 2013 «Просто ты умела ждать...» Нюра, наши войска прорвали линию обороны, взяли ряд крупных опорных пунктов и городов – город Красное Село, Урицк, Стрельны и ряд др. Сосновая Поляна освобождена 20 января 1944 года. 14 января 1944 г.

Lashner: иван пишет: В годы Великой Отечественной войны Урицк 19 сентября 1941 года был оккупирован германскими войсками. Посёлок Лигово остался под контролем Красной Армии, его немногочисленное население в октябре 1942 года большей частью было эвакуировано в посёлок Парголово Хм, хоть пост и давний, но у меня в связи с этим уже и давний вопрос. Дело в том, что в Википедии говорится про эвакуацию из деревни Лигово, а в приведённой цитате - из посёлка. А посёлок - это и Новая, и Дачное, и Княжево и городки за Форелью и у Александрино... По архивным документам на весну-лето 1942 именно в посёлке Лигово числилось более полусотни (если не под сотню) человек, получавших карточки, но к концу года их число сократилось до десятка с лишним. Очень похоже, что дело тут как раз во внутренней эвакуации...

иван: Читайте воспоминания Владимира Николаевича Павлова, жителя Урицка, пережившего мальчиком блокаду и плен...

Irina195614: Воспоминания участников Великой Отечественной Войны http://medvedkovo-juzhnoe.mos.ru/ ЕВСЕЕВА ФАИНА АНАТОЛЬЕВНА Воспоминания малолетней жительницы блокадного Ленинграда Родилась 27 января 1937 г., в г. Ленинграде. Когда началась война, Фаине исполнилось 4,5 года, а сестренке 2 года. Отца забрали на фронт, и он в звании ст. лейтенанта, всю блокаду, почти 900 дней защищал Пулковские высоты. Семья Фаины Анатольевны жила в ближнем пригороде, в г. Урицке, возле Финского залива. Не прошло и месяца после начала войны, как немецкие войска оказались в Урицке. Жителей загнали в подвалы с детьми. А затем немцы выгнали всех из подвалов, не дав взять ни вещей, ни денег, ни еды, ни документов. Выстроили всех в колону на шоссе, идущем вдоль Финского залива и с собаками погнали к Ленинграду. 15 км народ бежал бегом. Мама несла на руках младшую сестру Фаины Анатольевны, а Фаина, держась за руку бабушки, бежала сама. Когда подошли к Ленинграду, повезло тем, кто бежал первым, в их числе оказались и родственники Фаины Анатольевны. Они успели пройти через загранпост, остальных отсекли огнем. Семье удалось сбежать, в Ленинграде они нашли родственников и временно поселились у них в комнате 16 кв.м – 10 человек. Прожили 7 месяцев в голодном аду, под вечной бомбежкой. Зима в 1941 г., была холодная, стрелка термометра опускалась к отметке – 380 С. В комнате стояла печка-буржуйка, дрова быстро закончились, и топить ее пришлось, сначала мебелью, затем книгами, тряпками. За хлебом ходила мама, хлеб отпускали строго по карточкам, она же, после уборки капусты на полях, собирала промерзшие капустные листья на окраине Ленинграда. Воду черпали из р. Невы. Однажды она увидела ком муки, плывший по воде, класть его было некуда, не раздумывая, она сняла с себя юбку, и принесла домой. Счастливая шла по городу в одних штанах. В какой-то момент зарезали кошку, из ее мяса целый месяц варили бульон. На бульон шли кожаные ремни, из клестера делали холодец. Каждый месяц умирали от голода люди. Из 10 родственников Фаины Анатольевны, в живых осталось трое: она сама, ее сестра и мама. Спас их отец, он помог жене с детьми эвакуироваться через Ладожскую Дорогу жизни на Урал в Челябинск. Ладожскую дорогу тоже бомбили и днем, и ночью. Перед машиной, на которой ехала Фаина с мамой и сестрой, в машину с людьми попала бомба, и она ушла под лед. Дальше путь на Урал лежал по железной дороге. Людей погрузили в поезд, вагоны которого были приспособлены для перевозки скотины, на полу лежала солома, посреди вагона – буржуйка, которую топили военные. Никто по вагону не ходил, народ лежал полумертвый. По пути следования поезда, на остановках выгружали умерших, а детям давали по блюдечку теплой жидкой пшенной каши. В Челябинске Фаину разлучили с мамой. Ее положили во взрослую больницу, дочек в детскую. В детской больнице девочки заразились дифтерией, через три месяца Фаину с сестрой выписали. Жили они у тети Марии, маминой сестры. Работала она посудомойкой в заводской столовой и имела возможность приносить вечером горсть пригоревшей еды, этого было мало, поэтому днем девочки старались добыть себе еду самостоятельно. Дом, в котором они проживали, располагался недалеко от железной дороги, рядом с заводом, на который возили белую глину. Выпавшую из вагонов глину, девочки собирали и ели целыми днями. Она казалась им сладкой, вкусной, масляной. Маму выписали еще через 3 месяца из больницы, она устроилась на завод, получала паек, жить стало сытнее. Чтобы вернуться в Ленинград, необходим был вызов. Чтобы узнать, жив ли отец, маме пришлось поехать в Ленинград. Сдав дочек в детский дом, она отправилась на Родину. Страшная картина открылась ее взору, в Урицке не осталось ни одного дома, возвращаться было некуда. Она отправилась в Ленинград к сестре отца. Какова же была радость, когда там она встретила мужа, который после войны остановился у сестры пожить. родители вернулись в Урицк, нашли полуразрушенный подвал и стали благоустраивать: отец разбирал завалы, скручивал колючую проволоку, ему помогли разминировать территорию возле дома. Мама забрала дочек из Челябинска, семья воссоединилась. Отцу из Эстонии в Урицк удалось переправить корову, которую он случайно увидел в лесу, доить ее мог только он. Животное вместе с людьми жило в подвале. Днем девочки рвали лебеду и крапиву для себя и для коровы. В 1946 г., Фаина пошла в школу, учиться ходили пешком, ежедневно за 3 км до ст. Лигово. Писали на газете между строк, желание к учебе было большое, хотелось узнать как можно больше, а главное выучить немецкий язык. Окончив 7 классов, Фаина поступила в Ленинградский машиностроительный техникум при Кировском заводе. Работала конструктором на тормозном заводе им. Когановича. Вышла замуж, переехала с мужем в Москву. Воспитывала дочь, внучку, теперь уже и правнучку. Фаина Анатольевна выстрадала свой, блокадный характер, который помогает жить и оставаться оптимистом долгие годы.

Irina195614: Их детство исковеркала война http://pikalevo.47lib.ru/kraev/zemlyakivgodivoini/detstvvoina Вальтер Иванович Телинен: – Наша семья жила под Ленинградом в деревне Телези, что находится недалеко от Красного Села. Здесь проживали русские финны или ингерманландцы. ( Ингерманландия, или Ингрия, – это Ижорская земля, центральная часть современной Ленинградской области, включающая юг Карельского перешейка и полосу от реки Ловати к западу до реки Нарва вдоль Финского залива). Я там родился в 1934 году. Родители работали в колхозе, а у нас с сестрой было обычное детство. Мне не было семи лет, когда началась война. Я помню этот тёплый солнечный день так чётко, словно это было вчера. Рядом с деревней проходила асфальтированная дорога, и мы, мальчишки, любили смотреть, как по ней проезжают машины. В этот день тоже пошли туда, и кто-то сказал, что началась война. Помню, как сильно испугался в тот момент – бежал домой с одной только мыслью: «Меня обязательно убьют!» Немец подходил к нашей деревне, и было принято решение эвакуироваться. Родители собрали вещи первой необходимости, коров с собой взяли и отправились в Лигово под Ленинград. Помню, что дед дал мне бидончик с медом – я с этим бидоном так и ходил. Правда, не помню, куда он потом делся. Добрались до Лигово, заселились в школе, корову к забору привязали – думали, что поезд скоро приедет, и мы поедем в тыл. Стреляли постоянно, а небо было всё в самолётах – летали и наши, и немецкие. Однажды началась бомбёжка, а я оказался один в школе, где мы жили. Думаю, надо выбираться на улицу, ведь родители наказывали: «Если что-то начнётся, беги в землянку». Кругом грохот, взрывы, самолёты ревут – ужас просто! Выбежал на лестницу, посмотрел вверх, а там в потолке небо видно – бомба попала. Побежал в землянку – бежать надо было несколько десятков метров – а на земле кругом убитые да раненые лежат. В землянке нашёл я и своих близких – они тоже чудом успели добежать. После бомбёжки пошли в школу, а там ни коровы, ни забора – всё разнесло. Долгонько мы были в Лигово – сколько точно не помню, но построили печечки, готовили на них еду и даже хотели уже в землянки перебираться. Вскоре немцы подошли к Лигово. После этого решили родители домой возвращаться – всё-таки дом там, картошка посажена. Шли с мамой и сетрой ночами по кюветам – днём было опасно. Пока добирались, всё время откуда-то стреляли из пушек. Добрались до своей деревни, подходим к дому, а там уже немцы живут, нас домой не пускают, говорят не по-русски. Пришлось заночевать в колхозном сарае. Потом мать пошла к немцам, сказала, что это наш дом, и нас пустили жить в одну половину. Жило в доме около 10 немцев. Они играли на губных гармошках. Нас они не обижали, но и не баловали. После Сталинградской битвы пошли по деревне слухи, что немцы увезут нас в Германию. Мы с сестрой убежали в другую деревню к бабушке и спрятались. Но ведь маленькими были, страшно стало, и мы вернулись к родителям. Нас забрали и повезли вместе с родителями в Финляндию. Везли через Финский залив на корабле. Самолёты со всех сторон в небе кружили постоянно,и мы думали, что не доплывём. Помню, когда нас везли, на Финском заливе был шторм. Люди очень страдали от морской болезни. Я сидел в трюме и легко переносил шторм. Вдруг какой-то мужчина подошёл ко мне и говорит: «Ну ты молодец, пацан, держишься!» Привезли нас в Хельсинки, где какое-то время находились в карантине. Помню: вокруг колючая проволока, собаки лают, часовые с оружием ходят. Однажды пришли финские помещики и стали выбирать себе семьи для сельскохозяйственных работ. Нашей семье повезло – хозяин попался хороший. Мать занималась коровами, отец ходил в лес. Я ему обеды приносил и помогал по мере сил. Бывало иногда, хозяйка просила меня загнать коров в стадо. Приду домой, она мне ещё и пирога даст. Когда началось наступление Красной Армии, нас увезли вглубь Финляндии. Потом начались переговоры, чтобы вернуть нас в Россию. Родители приняли решение вернуться. Так начался наш путь к мирной жизни, война закончилась.

Irina195614: http://www.pravoslavie.ru/jurnal/59064.htm О БЛОКАДЕ И ВОЙНЕ Из воспоминаний художника С.Н. Спицына Сергей Николаевич Спицын – замечательный петербургский художник, основатель «Старопетергофской школы». Он прошел долгий и нелегкий фронтовой путь, начавшийся с пригородов Ленинграда в 1941 году и завершившийся в Праге в мае 1945-го. В дни празднования 70-летия прорыва Блокады Ленинграда он поделился с читателями сайта Православие.Ru своими воспоминаниями о войне и о блокаде. Летом 1941 года, после начала войны, я вступил в так называемый истребительный батальон. В него набирали учеников старших классов. Нам выдали оружие и дали задание быть у милиции на побегушках – кого-то конвоировать, дежурить, что-то охранять. Отличались мы от армии по форме тем, что носили зеленую гимнастерку и синие штаны. Это было в Лигово, где был наш дом. Потом 4 августа нас всех перевели в Красное Село. Мы пробыли там месяц и шесть дней. Мы стояли как регулировщики, рыли окопы, делали дзоты. Вспоминаю, что мы ночевали под колокольней каменного Троицкого собора XVIII века, рядом стояли бочки с квасом: пей сколько хочешь. Я там заболел: купил ягод, ими и отравился. Временами было очень страшно. Но о сдаче города и разговоров не было. Затем фронт подошел к Красному Селу. 10 сентября немцы взяли Дудергоф, а 11-го – Красное Село. Пришлось отступать. Вспоминаю, как немцы из громкоговорителей вслед нам кричали: «Драпаете, синештанники?» Затем было взято и Лигово. Дома нет, дом под немцами. Пришлось идти в город. Там, в районе Ржевки, формировался 9-й полк 20-й стрелковой дивизии народного ополчения. Месяц я на Ржевке обучался. В конце октября, 28-го числа, нас направили на Невскую Дубровку. Нас перевозили в темноте. Я оказался на левом берегу. Я не мог зарыться ночью. Но и утром в землю зарыться было невозможно. И не потому, что земля мерзлая: трудно верхушку пробить, а дальше – песок. Причина была в другом: где бы я ни начинал рыть, натыкался на тело. Великая и страшная правда: на квадратный метр Невской Дубровки приходится по телу нашего бойца. Земля там полита кровью. На Невской Дубровке на левом берегу я пробыл три или четыре дня. Потом меня перевели в саперный взвод. Его командиром был преподаватель ЛИИЖТ[2]а. Мы разговорились, и он меня к себе взял; и мы занимались постройками блиндажей и перевозом частей нашей дивизии. А перевозка была такой: туда шло 80 бойцов, обратно – один-два раненых. Потом ранило и меня. Это было в середине ноября. Но уже вовсю шла зима. Лед шел, и было очень трудно помогать нашим солдатам на плацдарме и перевозить людей и боеприпасы на ту сторону. И тут лед встал. И после этого я получил по голове. Было это так. Вышел я из блиндажа и спустился в окоп, вырытый в полный рост. Рядом со мной в полутора метрах разорвался снаряд, но, к счастью, я оказался ниже. Тем не менее два дня я не слышал и не говорил. Мне было очень плохо. После ранения меня отпустили домой, поскольку я пошел в армию добровольно и допризывно. А существовало постановление: раненых допризывников отпускать по домам. А в городе уже бушевал голод. Когда взяли Тихвин и об этом объявили, стало по-настоящему страшно: это означало второе блокадное кольцо и конец. Но даже эта страшная весть воспринималась недостаточно остро: люди были заняты тем, как бы выжить, – своими судьбами и судьбами близких. Люди умирали, вокруг валялись трупы. И все равно это было очень туго: Тихвин взят, помощи никакой. И какая была радость, когда его вновь отобрали у немцев. Что меня спасло? Я поступил в Среднюю художественную школу при Академии художеств. Произошло это промыслительно. До войны я учился в художественном училище. И вот в блокадном Ленинграде я встретил свою учительницу из училища, которая одновременно преподавала в Академии художеств. Она мне сказала: «Сережа, тут ты загнешься. Поступай в Среднюю художественную школу при Академии художеств. Там интернат, как-то кормят. Для поступления что-то надо сделать и показать директору». Я нарисовал нашу атаку: как на лодке мы подплываем к берегу и высаживаемся. В конце марта 1942 года Академия художеств была эвакуирована в Самарканд. С ней выехал и я. Я был старостой и отвечал за посадку учеников школы. Из-за хлопот очень устал и едва не остался. Забирался в последнюю машину. Я взялся за борт, поставил ногу на колесо, а подтянуться не могу: сил нет, все вытянула блокада. И тогда я взвыл. По-настоящему. Кто сидел в кузове, все поднялись, подтащили меня. Поехали. Это был конец марта, кончался зимний период «Дороги жизни». Лед уже подтаивал днем, временами приходилось ехать по воде. Но обошлось, ЧП не было. Ехали ночью, под удар немецких бомбардировщиков не попали. Наш приезд в Жихарево ознаменовался комическим эпизодом. Нам выдали талоны, и мы пошли в столовую. Вдруг завыли сирены, налетело много немецких самолетов. Но, по счастью, в нас не попало, лишь кое-где вышибло стекла. Во время бомбежки мы попадали на пол, и, когда она кончилась, мы вдруг услышали душераздирающий вопль раздатчицы: «Кто упер противень с котлетами?» Оказывается, когда все легли на пол, кто-то не терял времени… В августе 1942 года меня призвали в армию, в учебную бригаду «Катюш». А летом в 1943 года я попал в 27-ю минометную бригаду, в которой довоевал до конца войны. Но это уже другая история… Воспоминания Сергея Николаевича Спицына записал диакон Владимир Василик

FloMaster: Сергей Николаевич Спицын https://www.youtube.com/watch?v=dHPDv6p9Xxk

Titan: Уважаемый Владимир Николаевич! В связи с реконструкцией "могилы со звездой" в Полежаевском парке готовим информационный текст для памятной информационной таблички. К сожалению, из воспоминаний Ектерины Васильевны Тихомировой на нашем форуме исчезли фотографии. Не сохранились ли у Вас копии? Огромное спасибо. Виктор.

николаевич: Комплект довоенных фото я вернул Екатерине Васильевне (к сожалению, копий мною сделано не было). Постараюсь с ней связаться и выяснить о возможности получения фото.

николаевич: С Екатериной Васильевной я договорился о том, что вы свяжетесь с нею. Тем более, в могиле - останки ее брата. Екатерина Васильевна является живым свидетелем его гибели и остальных захороненных. Несмотря на преклонный возраст (92 года), она остается очень адекватный человеком, переживающим за сохранение истории поселка, в котором прошли ее детские годы. Ее телефон 349-64-18. Екатерина Васильевна, бывшая учительница, активный человек и, я думаю, может выступить с воспоминаниями.

николаевич: Екатерина Васильевна 18-го числа (в день гибели ее брата) собирается посетить захоронение. Считаю целесообразным договориться с нею о встрече около захоронения и передачей ею фото. Не плохо бы передать и ей экземпляр районной газеты с информацией о реконструкции захоронения.

Titan: Спасибо огромное. Обязательно свяжусь. 18-го сентября там будет почетный караул из школьников.



полная версия страницы